Никита Крюков: "Не могу сказать, что я прыгаю от радости!"

После первого спринтерского этапа Кубка Мира в Куусамо Василий Парняков поговорил с бронзовым призером спринтерской гонки Никитой Крюковым.

ВП: Поздравляю, Никита! В первом же старте Олимпийского сезона в тройке! Да еще и в новом формате лыжного спринта – без малого финала. Кстати, тебе этот формат понравился?

НК: На самом деле, ничего страшного. Раньше я попадал в финал Б, и у меня был чуть-чуть больше отдых. Все проходит очень динамично. В прошлом году для финала А отдых был на 10 минут больше.

ВП: Так как ты бежал в финалах Б, то пострадал сейчас куда меньше.

НК: Да, мне отрезали всего 5 минут. То есть существенной разницы нет. Единственное, что те, кто не попали в финал А, идут домой.

ВП: Трассу в Куусамо ты знаешь прекрасно, столько раз уже бежал. Были какие-нибудь особые тактические планы на финальные забеги?

НК: Ты правильно сказал, трассу в Куусамо я знаю хорошо: бежал ее уже 4-й раз. И знал, что этот последний подьем самый важный участок - вся борьба будет разворачиваться именно на нём. Я не ставил себе задачу лидировать с самого начала. Хотел отработать выход со стадиона, потом идти в куче. Перед последним подьемом надо уже занимать позицию, а потом уже делать своё дело. И не надо забывать, что и на равнине перед стадионом до дерева, потом на развороте и на самом финише нельзя сбавлять. Надо наоборот постоянно прибавлять.

ВП: Ты согласен с Хетландом, который сказал, что на трассе в Куусамо надо работать с начала и до конца, отдыхать нельзя?

НК: Да, это рабочая трасса.

ВП: Хетланд еще говорил, что время в прологе будет 3:03-3:05, а вы проехали куда быстрее.

НК: Сегодня лыжи ехали очень хорошо. И держание было отличное. На спуске в конце есть такие бугорки, так мы залетали на второй бугор, и только после него я начинал толкаться. А вспоминая прошлый год, могу сказать, что уже после 1-го я начинал рассталкиваться.

ВП: А ведь вроде бы даже дождик шел?

НК: Временами шел дождь, но он не сказался на смазке, я думаю. Я видел, что наши смазчики начинали нервничать, кто-то уже бил тревогу, но дождик прошел и все. Они даже сказали, что дождь сыграет на плюс той смазке, которая у нас была. Я только немного переживал за скольжение лыж, потому что у меня не очень катили лыжи. Уже в прологе, в конце спуска, еще до 1-го подьема стоял Юра Фролин, и он мне крикнул, что я уже проигрываю 3 секунды – это было очень много для начала. Перед финалом мне задали вопрос по смазке, я ответил, что держание нормальное, ничего делать не надо. А вот скольжение было похуже. Если я садился в потоке, то ехал со всеми нормально, а вот если один, как в финале, когда они от меня уехали, то было тяжело. Только практически на силе воли, надо было честь страны поддержать.

ВП: В трансляции не было видно, как ты достал Даля, на подьеме?

НК: Нет, на конце крутой части последнего подьема я выскочил еще последним. Но и Даль, и Лассила были совсем близко. Я встал на внутреннюю лыжню, от дерева на повороте это внешняя, и хорошо расстолкался. Лассила меня пропустил: понял, что не стоит лезть на рожон сегодня. И тогда я зашел на поворот по внутренней лыжне, практически вплотную за Далем. Даль уже видел, что я рядом, потому что я лыжами выпрыгнул чуть-чуть. На пологом участке Даль шел переменным ходом, а я одновременным. И я стал его понемногу доставать. И когда я с ним поравнялся, он тоже переключился на одновременный ход, и мы с ним вместе поехали, но он все время ехал на две стопы впереди. Даль тоже включился очень здорово и до последних метров 25 шел еще лидером. Я понял, что до разножки лучше не тянуть, и надо самому на одну-две стопы выйти вперед. И тут я как-то подускорился и вышел вперед.

ВП: А как ты подускорился? За счет чего – мощность, частота?

НК: Даже не знаю. Просто в мозгу себе включил – надо добавить, и добавил. А чем, даже не могу сказать.

ВП: А первые 2 норвежца? Они уехали далеко от тебя.

НК: Я списываю это на то, что после 1-го спуска они уехали от меня далеко. Если бы у меня катили лыжи нормально, то я подкатился бы с ними вместе к подьему. Ну, может, в подьем отстал бы немного, трудно сказать, а потом можно было побороться. А так, слишком большой проигрыш был перед подьемом.

ВП: Но явный прогресс уже в том, что ты сумел переломить течение гонки даже в такой ситуации.

НК: Прогресс в том, что когда в начале подьема я увидел, что 3 норвежца выстроились в ряд, а я знаю, что это за ребята – они, когда начинают долбить, то от всех уходят, как от пустого сарая, меня это не сломало. Самое главное, что я сумел переломить ситуацию с подиумами на Кубке Мира. Наконец-то, долгожданное призовое место. Но не могу сказать, что я прыгаю от радости. Вот когда выиграю, встану на самую высокую ступеньку, тогда и буду прыгать. И норвежцы будут на меня смотреть и поймут, что и их можно побеждать. Даже на пресс-конференции я сказал Петтерсону, что есть в России сильные ребята, и мы у него выиграем. Еще я очень рад, что сумели выступить не хуже наших ребят в Бейтоштолене. Пускай это только третье место, а не второе, но настрой команды задан.